Когда сбываются мечты - Страница 6

К оглавлению

6

Доступ к книге ограничен фрагменом по требованию правообладателя.

Как ни странно, мама восприняла идею о летнем лагере с энтузиазмом и дала свое родительское благословение, лишив Дашку последнего аргумента в споре с друзьями.

Девушка забросила в угол сумку со спортивной формой, задвинула в дальний ящик тетради, и только усевшись на подоконник с чашкой ароматного чая, осознала, что пришло лето, а учебный год, который принес в ее жизнь столько нового, закончился. Впереди ждали беззаботные деньки, прогулки с Максом при луне и полное отсутствие домашних заданий.

Но было почему-то грустно, и Дашка знала, какое имя у ее грусти – Вадим. Девушка давно смирилась с тем, что между ними ничего не может быть, она поняла и приняла все его аргументы, и даже стала встречаться с Максом, который ей, безусловно, нравился, но сердце при этом все равно молчало и начинало биться сильнее лишь три раза в неделю, когда на горизонте появлялся Он. Каждый раз после тренировки Дашка не могла избавиться от ощущения неправильности происходящего, но наступало следующее утро, у подъезда ждал Макс – такой милый, веселый и понятный, и заботы уходили, правда, ненадолго. До следующего занятия.

Эти чувства напоминали болезнь. Дашка прекрасно все понимала, она старалась от них избавиться, и сейчас появился реальный шанс. Она не увидит Вадима долгих два месяца, в это время рядом будет только Макс. Короткие две недели в летнем лагере не в счет. А потом и вовсе все изменится: новый город, новые друзья, новые увлечения… только вот когда девушка начинала об этом думать всерьез, сердце сжимала боль.

Глава 4
Плохие известия

Два месяца пролетели удивительно быстро, слившись воедино и не оставив ни одного яркого впечатления. Лето выдалось солнечное, можно было ни о чем не думать, расслабляться и гулять, но, как назло, запомнила Дашка только один самый ужасный день, а не череду сплошного позитива, которая была перед ним.

Проснулась тогда девушка ближе к двенадцати в замечательном настроении и лениво выползла на кухню. Мама уже ушла на работу. Дашка поставила чайник и принялась мыть накопившуюся с вечера посуду.

У них с мамой существовало негласное правило. В каникулы мыла посуду и два раза в неделю убиралась дома Дашка, ну а мама больше не напрягала ее никакими домашними делами. Не заставляла ездить на дачу (впрочем, там Дашка сама бывала довольно часто, она любила природу и свежий воздух), не принуждала к другим малоприятными занятиям и вообще не мешала отдыхать и наслаждаться жизнью. Даже ложиться и вставать Дашка могла тогда, когда ей заблагорассудится. Такое положение дел было удобно абсолютно всем.

Последнюю неделю Дашка не расставалась с мобильником. Она даже в туалет ходила с ним – а все потому, что начался август. Все капоэристы, включая Макса и Лису, паковали рюкзаки и чемоданы в археологический лагерь, а Дашка денно и нощно ждала судьбоносного звонка из школы, хотя до отъезда оставалась всего пара дней, а сумки не имели привычки собираться в дорогу самостоятельно.

Судьбоносные вести настигли все равно неожиданно. Девушка нежилась на солнышке на городском пляже возле широкой быстрой речки в веселой компании, состоящей из Макса, Ирки и Лисы с Ромкой.

Дашка в который раз поразилась, насколько непохожи друг на друга две ее лучшие подруги. Ирка была эпатажной и немного сумасшедшей. Она носила рваную стрижку, красила волосы в немыслимые цвета и в тринадцать лет набила первую татушку. Получила единственную серьезную выволочку от родителей, и татушка стала последней. Зато на следующий год – в четырнадцать – подружка проколола себе пупок и нос. У Иры была светлая, почти прозрачная кожа с голубыми венами и хрупкое телосложение нимфы. Если Ирка надевала рваные джинсы, клетчатую рубашку, а волосы прятала под цветастую бандану, ее иногда путали с парнем.

Лиса олицетворяла собой женственность: невысокий рост, смуглая кожа, сильное, тренированное тело и роскошная грива медных волос. Правда, за всей внешней кошачьей мягкостью внутри скрывался стальной стержень спортсменки со стажем. Лиса была упрямой, смелой и принципиальной. Эти качества их с Иркой роднили. На фоне подружек Даша сама себе казалась какой-то уж очень обычной: русые от природы волосы, которые вот уже полгода она красила в черный цвет; серые глаза и худощавая фигура – ничего интересного. Правда, говорили, что каре с ровной челкой до бровей делает ее похожей на француженку, но Дашка воспринимала комплименты скептически, из зеркала на нее смотрела самая обычная девчонка.

Заметив, что на экране телефона высветилась надпись «классная», Дашка отбросила с плеча руку Макса, вскочила с цветастого полотенца и отбежала на некоторое расстояние от друзей. Она предпочла разговаривать на важные темы не под пристальными взглядами нескольких пар внимательных глаз.

– Даш… – голос классной звучал убито, и Дашкина рука, сжимающая мобильник, отчетливо задрожала. Дослушивать, что скажет учительница, не хотелось, Дашка и так все поняла по интонации, по продолжительной паузе. – Сожалею, но…

– Все ясно, ничего страшного, – сглотнула слезы девушка и нажала отбой. Слушать дальше не имело смысла. Зачем вникать в чьи-то утешения или узнавать о том, кому повезло чуть больше, нежели ей? Дашке было все равно, почему она не прошла по конкурсу и кто оказался чуть лучше и удачливее. Сейчас это совершенно неважно. Возможно, позже станет интересно, а пока хотелось спрятаться ото всех где-нибудь в тихом месте.

Накатило дикое отчаяние и отчего-то жгучий стыд. Даша была уверена в успехе и разболтала про заоблачные перспективы всем. И что же теперь? Как сказать друзьям, что она никуда не едет, если от одной мысли об этом неконтролируемо текут слезы?

Доступ к книге ограничен фрагменом по требованию правообладателя.

6